Природа дна

В России с большим успехом выходит в прокат фильм режиссера Шона Бейкера «Анора» с Марком Эдельштейном, Юрой Борисовым, Алексеем Серебряковым и Дарьей Екамасовой в главных ролях. «Анора» сейчас кажется совершенно другим фильмом, чем тот, который получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале в мае прошлого года, — говорит Андрей Плахов.

Дело, как ни важно, в том, что картина «пришла в соответствие с законами Российской Федерации». Он выйдет в двух версиях: с дубляжом и с субтитрами. Русского мата тоже нет. Бедняжка заменяется эвфемизмом или гудком. Разумеется, это на 80% снижает степень холодности этого зрелища для глаз русскоязычных зрителей. В Лас-Вегасе никогда не бывает скучно, где секс, рэп, юмор, гедонизм и наркотики зачастую не до конца убраны из кадра. Тем не менее, это не тот фильм, который был показан и получил награды в Каннах. Речь идет не только о бумажных деньгах.

Это заявление не следует понимать буквально. Конечно, фильмы по сути одинаковые, но воспринимаются они по-разному, как будто речь идет о совершенно разных фильмах. Особенно возмущает «ножничное» восприятие «Аноры» россиянами и американцами (и примкнувшей к последним западной аудиторией).

Бейкер, завсегдатай крупнейших мировых фестивалей, снял очередной сюжет о горькой судьбе секс-работников, которые пытаются сохранить человеческое достоинство в зачастую унизительных условиях. Главными героями его фильмов являются сутенеры, проститутки-трансгендеры, порнозвезды и, в данном случае, молодая стриптизерша из Бруклина, которая ненадолго становится женой сына российского олигарха.

Ваню, молодого красивого ботаника, избалованного олигархической жизнью, играет Марк Эйдельштейн, а смелую и своенравную Анору играет Майки Мэдисон, актриса американских независимых фильмов и телесериалов. Хотя ей удалось сыграть вместе с Тарантино, именно роль в «Аноре» сделала ее «мгновенной суперзвездой». На нее посыпались тонны похвал. Он дикий, страстный, невероятно чувствительный, трогательный и имеет веселый бруклинский акцент. Об этом взволнованно написал британский серьезный журнал Sight & Sound. Бейкер получил равную похвалу. По вердикту издания, фильм «попеременно пронзительный, смешной, сбивающий с толку и грустный, но самое яркое творение режиссера, который всегда был одним из самых принципиальных, социально сознательных и гуманных режиссеров на американской инди-сцене». Я киноман».

Именно поэтому, помимо своей энергии и опыта, «Анора» привлекла внимание западных критиков, публики и жюри Каннского кинофестиваля. Это гуманизм и сочувствие к маргинализированным меньшинствам. Узбекское происхождение Аноры также вписывается в этот контекст. Как отмечал вышеупомянутый журнал, она ненавидит «свое паршивое узбекское имя» и предпочитает, чтобы ее называли Энни, но режиссер знает, как заставить полюбить даже то, что вам не нравится в персонажах.

Анора, которая поначалу с безумным упорством борется с конкурентами секс-клуба, становится законной женой Ивана и обладательницей обручального кольца с бриллиантом в четыре карата, а затем впивается зубами и ногтями в этот подарок судьбы. Собаки пытаются от нее уйти. Мэдисон принимает гламурную позу на американском плакате Аноры, великолепно выделяя ее имя. Не стоит удивляться. Фильм представляет собой «совершенно другой фильм» по сравнению с тем, что вышел в России. Здесь, на российском плакате, можно увидеть, как Майки ласково обнимает Марка Эйдельштейна, и прочитать имена Юры Борисова, Алексея Серебрякова и Дарьи Екамасовой. Весь российский актерский талант тут как тут.

И как тут не гордиться? Благодаря таким проектам, как «Анора», фильм до сих пор просачивается в сеть, в то время как фильмы с пометкой «Сделано в России» бойкотируются на всех крупных кинофестивалях. И он все равно побеждает. Они задавили "русскую культуру" бойкотом, но не со стороны Достоевского, а совсем с другой стороны - внутри домов миллиардеров на Манхэттене, через мат и пение "Тату".

Но теперь вместе с патриотами заволновались и блюстители высокого искусства. Теперь фильм Бейкера, в их интерпретации, оказался признаком снижения стандартов и унижения на Каннском кинофестивале. На самом деле каждая из этих групп зрителей смотрит свои фильмы, поэтому их рейтинги абсолютно непоследовательны. Нет оснований переоценивать значение «Аноры» в истории кино, но и называть ее «исчезающим фильмом» тоже нет оснований.

Не только россияне, но и армяне рады видеть в фильме своих соотечественников. Несмотря на то, что Карен Карагулян и Ваче Товмасян сыграли головорезов, обслуживающих олигархов, они все же включили Армению в мировую кинокарту. Парадокс в том, что американцы и большинство западных зрителей не особо интересуются «российскими пережитками», такими как Армения. В кино оно носит функциональный характер и может быть заменено чем-то другим. Было бы то же самое, не менее экзотично, если бы жених Аноры был сыном арабского шейха.

Оправдывая решение жюри, Грета Гервиг напомнила о комедии Эрнста Любича: А вот в его знаменитой «Ниночке» с Гретой Гарбо в роли советской большевикки сатирические стрелы были не просто ядовиты, но изящны и неотразимы, поражая точно в цель. В отличие от «Аноры», создатели очень грубо представляли себе психологию русского богатыря. Тем не менее, приглашенные артисты показали себя с лучшей стороны. В частности, Юра Борисов и Марк Эйдельштейн сыграли неоднозначных персонажей без идеализации, высмеивания стереотипов и, очевидно, с более глубоким пониманием природы «дна», чем Шон. Бейкер представляет.

Источник: "Коммерсантъ". Издательский дом