Большая перемена мест

Государственная Третьяковская галерея представит выставку «Передвижники» — главный блокбастер года. Эта выставка — первая выставка, проводимая в новом здании галереи, которое было окончательно достроено и открылось на Кадашевской набережной весной прошлого года. Надежда Ивленко рассказывает о том, как галерее удалось по-новому показать самые хрестоматийные пласты русского искусства последних десятилетий XIX века.

Вот как это происходит. Настоящую бурю в России 1870-1880-х годов вызвал не традиционный «абстракционизм», а программно-гиперреалистическое искусство. По поводу Товарищества передвижных художественных выставок (ТПХВ) разгорелась большая полемика, художников обвиняли в «насильственном внедрении» «грубого реализма» и даже Павла Михайловича Третьякова обвиняли в приобретении вульгарных и некрасивых произведений. Ни даже одалисок. В некоторых случаях работы удаляются с выставок по требованию цензуры, например, в случае с картинами Николая Ге «Евангелие».

В «Передвижниках» Третьяковской галереи об этом помнят, как помнят официальное признание. После его воцарения в 1881 году картины участников ТПХВ были приобретены Александром III, а впоследствии и другими членами императорской семьи. Действительно, задача этой выставки, как заявляет автор, заключалась в том, чтобы действовать беспристрастно и попытаться хоть как-то растворить густой официальный лак, наросший в восприятии бомжей в советское время. Многие, наверное, помнят хулителей царизма, душевных певцов нашей природы и прочих наборов зубов.

Между тем, эта выставка на самом деле носит скорее церемониальный характер.

В просторном трехэтажном пространстве новостройки не организовано никаких сложных пространственных игр (как это произошло в Новой Третьяковке), сцены представляют собой простые и непосредственные движения с постоянной радостью восприятия. Здесь около 150 картин, в том числе «Грачи прилетели» Саврасова, «Рожь» Шишкина, «Над вечным покоем» Левитана и «Незнакомец» Крамского. Естественно, большая часть — из самой ГТГ (постоянная экспозиция в Лаврушинском переулке из-за выставки существенно опустела), но демонстрировалась и в Русском музее, и в других музеях.

Но что самое удивительное, так это то, как все это устроено. Сначала зрителю предстает обзор первой выставки на ТПХВ (1871 г.), где были «Грачи» Саврасова, «Охотники на привале» Перова и «Петр I и царевич Алексей». "Ге. Но выставка продолжает возвращаться к старому доброму формату тематических разделов: дети в произведениях передвижников, пейзажи в произведениях передвижников, жанровые сцены в произведениях передвижников... Особого красноречия и повышенного смысла в этом мало. Реальность и «Между метафизикой» явно задумывалось как центральное место.

Куратор выставки Татьяна Витальевна Юденкова, заведующая отделом живописи Третьяковской галереи в конце 19-начале 20 веков, давно боролась за отмену советских стереотипов о бродягах, но почему-то я не знаю. Особое внимание она уделяет (почти) религиозным вопросам. Говорят, что странствование — это не полный нигилизм и не всегда антиклерикализм. На самом деле евангельская тематика глубоко интересовала художников, но в ХХ веке эта тема по понятным причинам стала малопонятной и неудобной.

И здесь, с одной стороны, в одном разделе показаны евангельские рассказы Крамского и Ге, а в другом — «Они не ждали» Репина, «Безутешные печали» Крамского и почему-то его «Незнакомка». " Это показывает давление, но не создает никакой искры в зрительском восприятии.

Возможно, потому, что ради выразительности и наглядности имеет смысл развивать эту тему за пределами выставочного раздела.

Понятно, что сейчас сложно действовать по образцу выставки 2021 года «Мечты о свободе», которая противопоставила русский романтизм немецкому романтизму. Было бы интересно увидеть его именно в контексте, в прямом сравнении с Курбе, Мензелем, Мейсонье и многими другими. А можно было выбрать особо благодарный топос (как, например, передвижники сделали с историческим жанром: тут публика будет в восторге, кому не понравится) и построить разговор целиком о товариществе. Вместо этого мы имеем яркую и пеструю презентацию (я не шучу — товарищество провело около 50 выставок, в которых так или иначе приняло участие более 500 художников). К концу это также становится немного запутанным. Там речь идет об упадке, о том, что сами столпы ТПХВ становятся извращёнными по отношению к сезаннистам, символистам и т. д., но выставка показывает, что странники в своей среде вскормили всё то, что было впоследствии наиболее развито в Русское искусство. Так заканчивается несколько закатов Куинджи, в которых предлагается (но не получается) увидеть предшественника авангарда.

А у передвижников есть особые «приборы», которые не ограничиваются общими описаниями, сроками, письмами, фотографиями.

С помощью мультимедийной дидактики представлено распределение тем, на этот раз очень доходчиво представлены обращения к страстям, дружбе, ссорам, успеху, протесту, торговле, международному резонансу, общественно-политическому климату (Россия после реформ Александра II). . и контрреформа) и экономическая (собственно, бум железнодорожного строительства сделал выставку товариществ «мобильной»)… Словом, огромная, живая история, которая на самом деле очень увлекательна. - В отличие от декоративной выставки «иллюстрации».

Источник: "Коммерсантъ". Издательский дом