Все новости
Как современные сборники рассказов формируют новую литературную реальность
Анастасия Шевченко начала свою лекцию с того, что задала главный вопрос: что же, собственно, такое рассказ? Этот жанр часто недооценивают, принимая за «вырванный кусочек» из романа, однако у него есть свои строгие правила и формулы. Можно провести аналогию с кинематографом: если роман похож на длинное кино или сериал, то рассказ скорее напоминает короткометражку, способную за очень ограниченное время раскрыть целую историю.
«Это история, возможно, случай или эпизод из жизни героя, который может начаться в любой точке и закончиться тоже в любой точке. Но это обязательно законченный эпизод», — объяснила Анастасия. Она привела пример с классическим текстом Дэниела Киза «Цветы для Элджернона», который сначала существовал как рассказ, а затем превратился в полноценный роман. Этот пример, по словам Шевченко, отлично показывает, что рассказ способен расти, как маленькое зерно, из которого при определенных условиях может вырасти большое дерево. Рассказ не требует от автора сложных разворотов сюжета, как в романе, но при этом заставляет концентрировать все самое важное в ограниченном объеме. В этом его прелесть — и сложность.
История жанра рассказа тесно связана с литературными журналами, которые были популярны на протяжении почти двух столетий. Шевченко напомнила аудитории о том, как когда-то журналы выполняли роль книжных сериалов. Рассказ, как объяснила Анастасия, был идеальной формой для публикации в журналах — не нужно было ждать следующего выпуска, чтобы узнать, чем закончится история, как это часто случалось с романами.
Однако со временем интерес к рассказам начал снижаться. Наступила эпоха рыночной экономики, когда книги превратились в продукт массового потребления, и прилавки заполнили романы на любой вкус. При этом рассказы продолжали жить в толстых литературных журналах, а вот сборники выходили крайне редко. Интересно, что из этого периода осталась своеобразная «ностальгическая связка», что рассказ — это нечто маленькое, быстрое и несущественное. Но, как мы видим сегодня, время внесло свои коррективы, и интерес к малой форме стал стремительно возрождаться. «Появилось множество авторов, которые пишут исключительно рассказы, и сейчас антологии стали востребованы у читателей», — подчеркнула Шевченко.
С изменением времени и запросов читателей изменился и сам формат рассказа. Современный рассказ уже не тот, что печатался в «толстяках» столетие назад. Одной из главных отличительных черт современной малой прозы Анастасия назвала наличие финального твиста — сюжетного поворота, который полностью меняет наше восприятие истории. «Когда у вас в конце происходит что-то, что заставляет вернуться к началу», — объяснила она.
Шевченко отметила, что сегодня авторы часто стремятся «обмануть» читателя, предлагая ему «ненадежного рассказчика» или неожиданное раскрытие обстоятельств в конце. Этот прием стал важной составляющей современной малой прозы. Читатель не может предугадать финал, а это значит, что даже за несколько страниц можно добиться эффекта, который перевернет представление о прочитанном.
Еще одна важная черта современных рассказов — это лаконичность и структура. «Очень мало авторов, признанных современных литераторов, да и классиков тоже, писали малую форму, потому что есть очень четкие правила, которые не всегда лежат на поверхности», — рассказала Шевченко. В этом заключается сложность: чем меньше объем, тем больше концентрации требует текст. Автор вынужден уместить сюжет в ограниченные рамки, при этом не теряя его глубину.
По мнению Анастасии Шевченко, существует несколько правил, которым должен следовать каждый автор. Первое и главное — это сюжетная линия. «Как правило, сюжетная, магистральная линия в рассказе будет одна», — подчеркнула она. Несмотря на то что современные авторы иногда позволяют себе эксперименты с временными линиями и флешбэками, в малой форме такие приемы должны быть минимальны, чтобы не запутать читателя и сохранить динамику.
Другой важный аспект — количество персонажей. Рассказ не может быть перенасыщен героями, ведь их ввод в сюжет требует значительного времени и усилий для раскрытия характеров. «Героев должно быть не очень много», — отметила Шевченко, добавив, что иногда авторы специально создают запутанные ситуации, чтобы в конце подать неожиданный поворот, который все объяснит.
И конечно же, кульминация или финал — это тот момент, ради которого рассказ и пишется. «Последнее предложение должно перевернуть ваше представление о рассказе», — объяснила Шевченко. Именно финальная точка должна оставить у читателя глубокое впечатление и желание вернуться к тексту снова. Эти правила, по словам Шевченко, не только помогают авторам создавать сильные тексты, но и позволяют рассказам обрести свое место в современном литературном мире.
Издания с рассказами Анастасия Шевченко делит на антологии и авторские сборники. Среди ярких антологий с магистральной темой можно выделить «Механическое вмешательство», «Нейро Пепперштейн», «Новые повести Белкина» и «Мир без Стругацких». Каждый из этих сборников представляет собой мир, где разные авторы интерпретируют одну тему по-своему, создавая многослойное полотно из рассказов, которые, по сути, представляют один взгляд на разнообразие современного мира.
이것은 Alpina Proza 출판사의 실험적인 단편 소설 모음집입니다. 그 안에서 저자는 작업에 Yandex Chat을 사용했습니다. 셰브첸코는 "많은 사람들에게 새로운 경험이었습니다."라고 말했습니다. — 이미 인공지능을 접한 사람도 있고, Tatyana Nikitichna Tolstaya와 같은 사람도 이런 형태의 작업을 처음 시도했습니다. 작가들은 줄거리를 만드는 데 도움이 되도록 힌트를 제공하면서 AI를 조정하려고 노력했습니다.” 그러나 앨리스와의 상호 작용은 어려웠습니다. “그 과정에서 기계 봉기가 연기되었다는 사실이 밝혀졌습니다.” 아나스타샤가 웃습니다. 저자들은 말 그대로 신경망과 머리를 맞댔습니다. 어떤 사람들은 신경망에 대해 논쟁을 벌였고 다른 사람들은 예의바르게 노력했습니다.
Neuro Pepperstein은 Pavel Pepperstein의 첫 번째 인공 지능 실험 중 하나입니다. “파벨 페퍼스타인은 두 세계의 교차점에 있는 사람입니다.”라고 셰브첸코는 말합니다. “그는 한편으로는 예술가이고, 다른 한편으로는 다른 것과 혼동하기 어려운 포스트모더니즘 스타일의 산문 작가입니다. 그의 텍스트는 항상 은유, 암시, 아이러니한 자기 인용으로 가득 차 있는데, 이는 독자에게 진정한 도전입니다.” 페퍼스타인의 실험에는 한 텍스트는 작가가 작성하고 다른 텍스트는 기계가 작성하는 것이 포함되었습니다. 독자는 어떤 이야기가 누구의 것인지 추측하도록 요청 받았습니다. “많은 독자들이 Neuro와 Pepperstein을 구별할 수 있었습니다.” AI가 네트워크에서 Paul의 텍스트만 가져와서 새로운 조각으로 결합했기 때문입니다. 그리고 페퍼스타인(Pepperstein)을 한 번 이상 읽어본 사람이라면 이것이 단지 조립 세트일 뿐이라는 것을 즉시 이해할 수 있을 것입니다.”라고 Anastasia는 말했습니다.
또 다른 문학적 실험은 "Belkin의 New Stories"입니다. 현대 작가들이 푸쉬킨의 정신으로 작품을 쓰면서 19세기의 분위기와 문체를 보존하면서도 자신만의 독특한 목소리를 텍스트에 담아낸다는 아이디어였습니다. “모든 작가가 다른 사람의 스타일로 글을 쓸 준비가 되어 있는 것은 아니지만 Pavel Pepperstein, Alexey Salnikov 및 Roman Senchin은 이를 받아들였습니다. 그들은 각각 다른 방식으로 Belkin's Tales의 새로운 버전을 만들었지만 푸쉬킨의 전통을 존중했습니다.”라고 Shevchenko는 말했습니다.
각 저자는 자신만의 방식으로 작업에 접근했지만 스타일과 개인 스타일 사이의 균형을 유지했습니다. Anastasia는 “Lesha Salnikov의 텍스트는 약간 냉소적인 것으로 밝혀졌지만 여전히 인본주의적인 태도를 담고 있습니다.”라고 말했습니다. — 페퍼스타인은 언제나 그렇듯이 21+ 직전에 자신의 시그니처 화려한 접근 방식을 추가했지만 동시에 19세기의 틀 내에 남아 있습니다. 그리고 로만 센친은 시베리아, 군인가족, 90년대에 대한 이야기를 썼는데, 여기서도 푸쉬킨의 스타일을 느낄 수 있었습니다.”
В этом сборнике Анастасия Шевченко участвовала как литературный редактор. Сам проект, по ее словам, был посвящен созданию альтернативной реальности, в которой братья Стругацкие не стали бы писателями, и в их отсутствие появилась бы пустота — лакуна, которую заполнили бы другие авторы. «Идея была в том, чтобы представить, что один из братьев мог погибнуть в блокадном Ленинграде, а второй не вернулся бы с войны. Кто бы тогда занял их место? — объяснила Шевченко. — Василий Владимирский, фантастиковед и составитель сборника, предложил эту интересную концепцию: российские писатели, многие из которых фантасты, должны были взять манеру другого советского автора, например, Шаламова или Битова, и написать текст с обязательными отсылками к Стругацким. Представляете, какая задача перед ними стояла?». Шевченко отметила, что результат превзошел ожидания.
Павел Селуков и его сборники «Добыть Тарковского» и «Рагнарек»
Анастасия Шевченко обратила внимание на творчество Павла Селукова, выделив его как одного из немногих современных авторов, способных писать и в малой, и в большой форме. Шевченко описала его произведения как едкие, саркастичные, иногда даже неприятные с физиологической точки зрения, но неизменно остроумные и парадоксальные. «Он может писать о маргинальных темах, о вещах, которые не всем захочется читать, — продолжила она, — но внезапно эти персонажи нас поражают, к примеру, гопники начинают цитировать Сартра».
Игорь Белодед, по словам Анастасии, прекрасно работает с малой формой. И его сборник «Утро было глазом» — яркое тому подтверждение. «Даже из названия можно многое понять. Это первая строка одного из его рассказов, которая сразу погружает в пространство многослойных метафор. В его текстах стиль и направления могут меняться, иногда они словно закручиваются в спираль, и метафоры уводят читателя глубже и глубже в смысл», — объяснила Шевченко.
Она отметила, что некоторые из произведений Белодеда могут показаться перегруженными символами и образами, как, например, зрачок глаза, которым было утро — своеобразное нагромождение метафор. «Иногда же он пишет, наоборот, звеняще, четко, без лишних деталей, и тогда на первый план выходит сюжет, зачастую жутковатый». Шевченко подчеркнула, что автор создает новый городской миф, опираясь на повседневную жизнь и обходя стороной мистику. В этом пространстве его герои могут казаться сумасшедшими или находящимися в состоянии делирия, но все происходящее ощущается как реальность. «И это пугает больше всего», — подвела итог Шевченко.
Анна Шипилова и сборник «Скоро Москва» и Анна Лужбина и сборник «Юркие люди»
Анастасия Шевченко сравнила творчество двух писательниц — Анны Шипиловой и Анны Лужбиной. Шипилова, по словам Шевченко, создает рассказы с помощью простых, но мощных фраз, которые, словно кадры кинофильма, рисуют яркие образы: «Сборник «Скоро Москва» посвящен жительницам городов и не городов России. Это истории о том, как они справляются с бытом и внутренними переживаниями. У героинь разный возраст и социальный статус. Это те самые маленькие люди, о которых мы когда-то писали в школе. Эти «маленькие люди» могут показаться незначительными, но у каждого из них внутри — огромная вселенная, и они способны немного сдвинуть этот корявый мир, хотя бы для тех, кто читает их истории».
Творчество Лужбиной отличается удивительным напевным языком. «Если Шипилова иногда пишет жестко и даже беспощадно, то Лужбина создает миры, полные музыкальности и поэзии. Если бы мы жили в мире, описанном Алексеем Сальниковым в романе «Опосредованно», где слово имело почти наркотический эффект, Лужбина была бы самой сильной колдуньей. Ее метафоры и эпитеты так мастерски переплетены, что они уводят читателя за собой, будто флейта Гамельнского крысолова, создавая ощущение погружения в уникальную реальность», — сказала Шевченко.
В сборнике «Юркие люди» Лужбина также показывает жизнь к тем самым «маленьким людям» — курьерам, работникам служб, беженцам и сиротам, которые часто остаются незамеченными в повседневной жизни. «Она обращает внимание на тех, на кого мы порой не смотрим, отводим глаза или просто не замечаем», — отметила Шевченко. В ее интерпретации творчество обеих писательниц открывает перед читателем миры, полные человечности и тонких наблюдений о жизни.
«Она не только лицеистка (номинантка на премию «Лицей», — прим. ред.), но и режиссер кино и телевидения, что делает ее тексты менее образными и более кинематографичными», — отметила Шевченко. Грит активно использует визуальные приемы в организации своих рассказов, экспериментируя с расположением текста. «Иногда ее работы напоминают сетевую переписку или принимают неожиданные графические формы. Это создает уникальный читательский опыт». Шевченко подчеркнула, что такие эксперименты — не что-то новое. «Мы могли видеть подобные подходы в произведениях писателей 1920-х и 1930-х годов. Однако то, как современные авторы реализуют эти идеи, вызывает неподдельный интерес».
Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты «Реальное время», автор телеграм-канала «Булочки с маком» и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке «Макулатура».