Все новости
Академик Гинцбург: Ученые разрабатывают технологию индивидуального онколекарства
Александр Леонидович! Возможно, это не совсем уместный вопрос для начала разговора, но все же: почему мы теперь приблизились к победе над самим раком?
Александр Гинцбург: Я думаю, потому, что пришло время принципиально новых, прорывных медицинских технологий. Благодаря этому стало возможным лечить или предотвращать заболевания, которые долгое время были неэффективны из-за отсутствия методов лечения и профилактики. Особенно это касается серьезных, опасных для жизни заболеваний.
Александр Гинцбург: Очередная инновация в медицине сегодня связана с появлением и бурным развитием фармацевтических технологий на основе матричных или матричных рибонуклеиновых кислот (мРНК).
Включает ли это онкологию?
Александр Гинзберг: Вся генетическая информация реализуется в каждой клетке организма благодаря мРНК, которая выступает посредником между клеточной ДНК (дезоксирибонуклеиновой кислотой) и белками. Генетический код мРНК. И они уже кодируют набор белков, которые могут иметь бесконечные функции. Доставляя мРНК, необходимую врачам, в клетки в качестве лекарства, они потенциально могут достичь неограниченных желаемых функций на уровне клеток, тканей, органов и систем органов. Например, на иммунном уровне.
Наша иммунная система должна работать на нас, и ее нужно этому научить. Наступила эпоха, когда необходимы принципиально новые и прорывные медицинские технологии.
Применялись ли те же принципы в борьбе с Covid-19?
Александр Гинцбург: Собственно, первым опытом использования технологии мРНК, наиболее своевременным и массовым применением было использование вакцин для профилактики COVID-19. А в последнее время появляется все больше сообщений, свидетельствующих о том, что работы по созданию мРНК-вакцин для лечения рака успешно продвигаются в ряде стран, в том числе и в нашей. Сообщалось о доклинических и клинических исследованиях препаратов для лечения наиболее агрессивных видов рака, включая меланому, немелкоклеточный рак легкого, рак почки, рак мочевого пузыря, рак головы и шеи. Эти разработки основаны на общем подходе, который предполагает использование технологии мРНК, позволяющей иммунной системе пациента «различать» здоровые и опухолевые клетки и уничтожать их.
Александр Гинцбург: Фантастика. Это звучит красиво. Но это повседневная жизнь. Наша иммунная система должна работать на нас. И он должен этому научить. В настоящее время для этой цели используются методы селекции неоантигенов. Когда опухолевые клетки делятся, они повреждают свою генетическую информацию быстрее, чем здоровые клетки, поэтому появляется много поврежденных генов. Эти гены кодируют белки, несущие аминокислотные замены, которые могут привести к образованию неоантигенов. И благодаря таким заменам, связанным с опухолевым белком, может сформироваться иммунитет, разрушающий его.
Выявление генетических различий между здоровой и опухолевой тканью, отбор неоантигенов и создание персонализированных вакцин на основе мРНК могут сделать лекарства очень специфичными. Это значит, что это эффективнее и безопаснее. Красота этой универсальной, но натуральной композиции завораживает. Однако прежде чем его можно будет широко использовать, необходимо преодолеть множество научных, технических и организационных препятствий.
Александр Гинцбург: Поверьте мне. Это действительно красиво. В нашем Центре Гамалеи технология мРНК-препаратов развивается уже четыре года. За этот период был достигнут значительный прогресс. Фактически отечественная технологическая платформа на основе мРНК создана и готова к использованию для создания инновационных лекарств в различных областях. Получен патент, защищающий право на использование элементов технологии, и доказана ее высокая эффективность для создания иммунобиологических препаратов. Мы здесь не одни. Прежде всего, мы наладили партнёрские отношения с двумя ведущими онкологическими центрами России — НМИЦ им. Блохина и НМИЦ им. Герцена, а также с ведущими вузами — НТУ «Сириус» и Сеченовского университета.
Александр Гинзберг: Зачем ей это объяснять не надо. Основное внимание уделяется лечению, а именно терапии ингибиторами контрольных точек. Ответ на лечение ингибитором контрольных точек позволяет ожидать, что при вакцинации пациента мРНК, кодирующие набор отдельных неоантигенов, с наибольшей вероятностью будут формировать продуктивный иммунный ответ.
Он получил свое название от Центра исследований в области эпидемиологии и микробиологии. Создана Гамалея — первая в мире надежная вакцина от COVID-19. И теперь его разрабатывают для лечения рака.
Мы планируем индивидуальное лечение. Но должны ли быть какие-то законодательные корректировки его использования?
Александр Гинзберг: Только так! В конечном итоге требуется индивидуальное изучение особенностей опухоли, подбор неоантигенов и выпуск индивидуальной серии препаратов для каждого пациента. Это должно регулироваться законом. Ожидается, что будет принято специальное правительственное законодательство относительно использования индивидуализированных биотехнологических лекарственных средств (iBTMP). Новые правила вступят в силу с января 2025 года. Это откроет путь к тому, чтобы такие лекарства стали доступны пациентам.
Клинические исследования не требуются для персонализированных препаратов. почему? Да. Это потому, что это невозможно сделать классическим способом демонстрации эффективности лекарства. Да. Нам, как разработчикам, будет сложнее доказать, что эксперименты, проводимые на животных, действительно отражают эффективность персонализированной схемы лечения на людях.
Я знал, что для сбора убедительных доказательств мне придется создать и изучить модели животных, моделирующие всю процедуру будущего лечения пациента.
Александр Гинцбург: Мы знаем ваше «мышление». Это определяется интересом к нашему центру. Да, мы исследуем образцы опухолей и тканей здоровых животных и отбираем неоантигены. После этого разрабатывается конструкция на основе мРНК, производятся лабораторные партии препарата, которые используются для лечения животных. Поскольку опухоли искусственно имплантируют животным, можно собрать статистически достаточное количество животных, получающих лечение или «фиктивные» препараты. Эти эксперименты нельзя проводить на людях по этическим соображениям.
Важно смоделировать все этапы лечения на животных моделях. Специальное мышиное антитело, распознающее мышиный PD1, также используется для моделирования использования ингибиторов контрольных точек. Уже создана модель лечения меланомы у мышей, проводятся исследования по моделированию других видов рака (толстой кишки, поджелудочной железы, мочевого пузыря и легких). Обе эти модели специально предназначены для использования на животных. А сами штаммы животных имеют консервативную иммунную систему, что позволяет введенным вакцинам создавать эффективный противоопухолевый иммунитет.
И для этого на вашей базе, в Центре Гамалеи, при поддержке правительства России осуществляется первое отечественное опытно-промышленное производство?
Александр Гинцбург: А в ближайшие недели начнутся работы по созданию специальных модулей. В этом модуле вы узнаете о лабораторном дозировании лекарств, а также о их получении в соответствии со стандартами надлежащей производственной практики (GMP). Настоящий стандарт устанавливает требования к организации производства и контролю качества лекарственных средств. Это позволит произвести серию препаратов, которые можно будет использовать на людях уже в следующем году. Уже в следующем году можно будет не только разработать технологию персонализированной вакцины для лечения рака, но и создать условия для производства таких препаратов и собрать полный комплект лицензий на применение таких методов лечения у людей.
Уже в следующем году можно будет не только разработать технологию, но и создать условия для производства таких лекарств.
вид? Я имею в виду, прежде всего, доступность этого лечения. Если мне понадобится моя любимая героиня, моя соседка по подъезду, тетя Маша, я смогу ее получить?
Александр Гинцбург: На первом этапе это лечение будет доступно десяткам или сотням людей в год. Однако в целях расширения сферы использования методов лечения и расширения разнообразия продуктов мы работаем над утверждением консорциума в форме «Научно-технологического центра по разработке фармацевтических технологий на основе информационной РНК». Помимо уже действующих центров, ФГБУ «Федеральный центр мозговых и нервных технологий ФМБА», ФГБОУ ВО «Казанский (Приволжский) федеральный университет» и ФГБУ «Российская академия наук» имени М.В. Ломоносова Институт системного программирования им. В.П. Иванникова имени науки.
Мы ожидаем, что налаженное межведомственное сотрудничество позволит в ближайшем будущем решить все научные и технологические задачи и внедрить самые современные лекарственные средства на основе мРНК.
Сколько времени это займет в следующий раз?