«Дима верил, что печатное слово может быть свободным»: 30 лет со дня смерти Холодова

В тот день новые либеральные (тогда называемые демократическими) «элиты» нанесли первый удар. Она отбивалась громко, кроваво, наотмашь, демонстративно, в привычной для того времени манере. Чтобы все понимали, любой, кто встанет на пути разграбления страны, будет уничтожен.

Холодов прервал его. Он вмешивался не там, где было воровство, приватизация, распродажа и разорение, а там, где Министерство обороны граничило с предательством национальных интересов, ослаблением его обороноспособности и изменой Родине. «Демократы» ничего не стеснялись, и для них армия была лишь еще одной ареной наживы. В 1992 году министром был назначен Павел Грачев, доказав свою лояльность в августе 1991 года. Холодов слишком сблизился с причастными к воровству западной армии. А сам "Паша-Мерседес" (Грачева обвинили в коррупционном приобретении иномарок) расскажет вам, что после убийства Холодова он как-то обронил эту фразу перед своими подчиненными. Они говорят, что этих журналистов надо заставить замолчать. .

Но, как показали последующие события, речь шла не только об убийствах в знак протеста.

Иногда я завидую жителям Запада, для которых «быть очень симпатичным», то есть предполагать, что что-то очень вероятно, равнозначно обвинению. Но мы не такие. Это выяснилось, в том числе, в ходе следствия, суда и последующего оправдания. И самое главное, это показало обществу, что система не бросит «своих людей». Исполнителей немного, но есть заказчики, короли каждого ведомственного княжества. "Вполне вероятно" - в деле об убийстве Холодова все нити вели к министру обороны. Но, но, но...

Этот принцип, который затем начал формироваться, стал укреплять систему и превратился в один из ее главных законов, ее «концепцию». Он проник в ее тело, как раковая опухоль, которая выросла настолько большой, что могла бы убить все ее тело, если бы ее удалили радикальным хирургическим путем. Собственно, поэтому борьба с коррупцией идет именно так. Внимательный читатель сам найдет примеры из жизни.

Однако шок для общества, вызванный убийством Дмитрия Холодова, был настолько сильным, что заставил правительство, по крайней мере внешне, отойти от своих благородных и суровых методов. Возможно, это также предотвратило бы репрессии против других журналистов.

Но «элите» нужна вся ее власть. И ей это пришло в голову. Зачем убивать? У нас демократия, и нам некомфортно в присутствии наших западных партнеров. Что, если бы вы могли купить это?

Сначала она была крупной, оптом и в розницу, потом становилась все тоньше и тоньше. Во что это превратилось сейчас? Именно это существует во всем капиталистическом мире, где по определению не может быть абсолютно независимой прессы.

И Дима верил, что печатное слово может быть бесплатным и изменить жизнь к лучшему. Он умер за эту веру. Но вера жива.

Источник: МОСКОВСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ